Политика
Управление регионом, партией, страной…
СоциологияЗакономерности, модели и эффекты и в группах людей от сотен человек и выше
X
Критика теории Томаса Мальтуса по Альфреду Уайтхеду
«… примером необоснованного упрощения является использование закона Мальтуса о народонаселении. Этот закон в его разумной, точной формулировке не вызывает сомнений. Рост населения, если отвлечься от сдерживающих импульсов, от причин, препятствующих деторождению или выживанию, происходит по закону, аналогичному геометрической прогрессии.
Итак, несмотря на эти препятствия, числовой фактор геометрического роста будет выше, чем единство в соответствии с этими различными факторами, хотя ими тоже нельзя пренебречь. Что касается средств существования - пищи, одежды, жилищ, - то, поскольку они обеспечиваются механизмами определённого типа, их рост связан с производством добавочных механизмов этого же типа. Рост такого добавочного производства, даже если оно постоянно изменяется, должен происходить по общему типу арифметической прогрессии. Но геометрическая прогрессия всегда опережает арифметическую. Поэтому из закона Мальтуса был сделан вывод, что рост населения всегда опережает рост средств существования. Дальнейший вывод состоял в том, что за исключением коротких периодов нормальная структура общества такова, что сравнительно богатое меньшинство существует за счёт избыточного населения, рост которого сдерживается голодом и прочими лишениями.
Эти социологические выводы, если они верны, имеют громадную важность для коммерции в том расширительном значении, в котором мы используем этот термин. Так, в первую очередь теперь определена нормальная структура общества. Она состоит в благополучии немногих и в полунищенском состоянии большинства. Поэтому производители должны в конечном итоге планировать свою продукцию так, чтобы она соответствовала интересам этих типов потребителей. От надежды на улучшение социальной системы с помощью регулирования социальных условий следует отказаться. Такое улучшение, конечно, время от времени возможно благодаря отдельным актам благотворительности. Но, в конечном счёте, должен существовать резерв труда, голода и нищеты, который рождает у людей готовность работать только для поддержания существования. Фабрики, обладающие такой дешёвой рабочей силой, будут вытеснять те, которые устроены на принципах отвлеченной гуманности. Следовательно, радикальное улучшение социальной системы является иллюзией до тех пор, пока медицина будет спасать человеческие жизни, уровень жизни будет только не намного выше существования впроголодь.
Эти социологические выводы из закона Мальтуса свидетельствуют, во-первых, что все ограничения, накладываемые на рост человечества, являются вторичными по своему результату, пока они не становятся делом самого чрезмерно увеличивающегося населения, Во-вторых, они предполагают, что внутри того промежутка времени, который требуется для действия закона Мальтуса, невозможны внезапные скачки производительности, связанные с совершенствованием технологии. В-третьих, они исходят из того, что география населения не может значительно измениться под воздействием миграции. Поистине это сложная ситуация, зависящая от равновесия множества факторов. Если произвольно выхватывать один или два фактора и сводить остальные на уровень вторичных отклонений, то можно вывести почти любой закон населения. Закон Мальтуса вместе с его социологическими последствиями не является непреложной необходимостью. Это-возможность, присущая фактам, позволяющим интерпретировать условия существования некоторых, а может быть, и всех человеческих обществ.
Обращение к наблюдению одновременно обнаруживает значение доктрины Мальтуса. Китай и Индия дают нам примеры обществ, по-видимому, служащих иллюстрацией его закона. Население этих стран очень велико, и уровень его жизни находится в опасной близости к нищете. Мы вынуждены, следовательно, сделать вывод, что почти для половины человечества Мальтус дал интерпретацию некоторых доминирующих фактов истории, имевших место за последние столетия, а возможно, простирающихся и на более длительный период. Индия и Китай являются примерами цивилизованных обществ, которые на протяжении длительного периода сохранялись в состоянии замедленного развития технологий и в одних и тех же географических пределах. Они демонстрируют именно те условия, которые требуются для проявления закона Мальтуса.
Если мы вернёмся к европейским народам, то увидим, что здесь дело обстоит гораздо сложнее. С первого взгляда бросается в глаза тот факт, что в течение семи столетий, начиная с эпохи Карла Великого и кончая современностью, постоянный рост населения сопровождается столь же постоянным ростом уровня жизни в целом. Таким образом, поверхностное мальтузианское сопоставление плотности населения с нехваткой необходимых средств существования здесь неприменимо. Конечно, основное возражение по поводу этого вывода состоит в том, что определённые обстоятельства, которые всегда учитывались ведущими мальтузианцами, здесь препятствуют неизбежному осуществлению прогресса. Но Европа, даже только одна Западная Европа, представляет собой большой регион, и тысяча лет - это длительный период, составляющий примерно шестую часть всей истории цивилизации. И голая истина состоит в том, что в течение этого периода и в этом регионе обстоятельства, препятствующие проявлению закона Мальтуса, была таковы, что этот закон обнаруживал себя как нереализованная и несущественная возможность. Дело было даже не в плотности населения. Например, вспышки чумы были связаны с антисанитарными условиями, с большим количеством крыс, насекомых и микробов. Во времена «чёрной смерти» мальтузианское предположение о чрезмерной рождаемости выглядело бы вообще как не относящаяся к делу бессмыслица. Мыло, вода и канализация - вот что привело к разрешению проблемы.
Тридцатилетняя война наполовину сократила население Германии. Она возникла в результате причин, из которых некоторые можно считать уважительными, но большинство из них были самого позорного свойства. Среди этих причин никогда не упоминался чрезмерный рост населения в Германии. Конечно, в Средние века и в эпоху Возрождения нищета населения была велика. Мы узнаем о ней, например, когда читаем о крестьянских восстаниях. Но, конечно, эта нищета не находилась в прямой связи с плотностью населения. Так, в начале XVI столетия Фландрия с её большой плотностью населения, несомненно, процветала в значительно большей степени, чем населенные районы Германии, где в это время шла крестьянская война. Конечно, причины этого контраста слишком очевидны и не заслуживают серьезного обсуждения. Но эти причины обнаруживают тот факт, что закон Мальтуса неприменим при обсуждении социальных условий в Европе. […]
Можно выделить три причины, объясняющие, почему в течение более чем тысячелетия внутренние условия Европы сводили на нет действие закона Мальтуса. Это - экспансия коммерции, развитие технологии и открытие новых континентов. Все три причины взаимосвязаны. Действие каждой может быть объяснено активностью населения, развиваемой им в поисках средств существования. Но дело в том, что с развитием человечества возникла его чувствительность к эмоциональным и интеллектуальным задачам человеческого рода. Поэтому при благоприятных общественных условиях первые признаки экономического давления способствуют возникновению непропорционально развитых форм духа приключений - физических и интеллектуальных. Склонности возникают как поиски средств к существованию, а выливаются они в страсть. В Европе результатом этого было введение новшеств в области коммерции, научной технологии, географических знаний, которые, в конце концов, отодвинули на задний план социологические последствия закона Мальтуса».
Альфред Уайтхед, Приключения идей, М., «ИФРАН», 2009 г., с.114-117 и 118-119.